Многочисленные поклонники киносериала «Пила» дождались пятой части любимого произведения. "Saw V", снятая Дэвидом Хакелом, снова пугает зрителя, показывая на широких экранах всяческие ужасы, вроде отрывания конечностей и сноса голов героев. Только вот незадача: это уже не так страшно, как пять лет назад, и, что особенно ужасно для фанатов, это более чем предсказуемо и даже становится банальностью.

В конце 80-х критерием для разделения населения постсоветского пространства была фраза "Одни сидят на трубе, другим нужным деньги" (если кто не помнит – хотя такие вряд ли найдутся – это "Игла" нугмановская). В конце первого десятка двухтысячных случай иной: ты или поклонник "Пилы", или нет.

Явление "Пилы" пять лет назад распилило массу кинозрителей на классификацию: или ты любишь этот забавный слэшер, или считаешь фильм "самым кровавым", "самым жестоким" и вообще страшилищем ужасным.

В поисках фактов неприятия сериала и согласия с людьми, считающими "Пилу" чуть ли не откровением, можно столкнуться с огромным количеством допущений и фактических нестыковок. Если есть на этой Земле люди, способные просмотреть все четыре части и с трепетом рвущиеся на десерт в виде последней части, вышедшей в четверг в российский прокат, то, убрав самые серьезные и небезосновательные подозрения в душевной организации организаторов "Пилы", можно найти в сериале и философию, и своего рода мораль.

Это к тому, что, несмотря на все более чем удачные трюки и нечеловечески пугающие моменты, "Пила" с самого начала подкупала не сверхмалым бюджетом и простотой повествования, а тем, что в доступной форме рассказывала библейскую всечеловеческую историю. Настолько простую и великую, что, надо подозревать, Коэльо и другие банальные примитивисты, пишущие, кажется, для детей, могут рвать на себе волосы и просить о ранней пенсии.

Но вот тут появляется проблема. Разъяснив в первой же части "Пилы" самым доступным способом, какой смысл в себе несет процесс отделения различных частей собственного тела, в чём заключается выгода от вспарывания живота наилюбимейешего бойфренда и как сделать так, чтобы содержание твоей головы было заметно на стенах и обоях, "пилорама" застряла. Дело даже не в мотивации жертв или убийцы. Дело, кажется, в банальном сценарном кризисе.

Вот, допустим, вторая "Пила", приятная во всех смыслах. Почти без туалетов и трупов с вынесенным от пули черепом. В роли Джигсоу (он же "Пила", он же "Паззл", он же почему-то в русском переводе "Конструктор") появляется Тобин Белл, который сейчас претендует на славу гораздо большую, чем у исполнителя роли Фредди Крюгера Роберта Инглунда. Центральных жертв уже более двух. Испытаний больше, они интереснее, но пугает не сама расчлененка, а то, что это все как-то не страшно.

В третьей и четвертой "Пилах" дела обстоят еще хуже. Ни с того ни с сего появляется линейный сюжет, но исчезает "игра" Джигсоу, а сами его задания кажутся результатом длительного и вымученного брэйн-сторма сценаристов. И вот пятая часть. Все поклонники уже изнемогают от нетерпения.

Самое главное расстройство заключается не в том, что кровищщи мало, и не в том, что деяния порезанного год назад на кусочки Джигсоу чудесным образом оказываются занесенными на диктофон, не в том, что полицейские падают лицом в медвежий капкан. Самым главным расстройством оказывается парадоксальная констатация, что настроение "Пилы V" берет начало в четвертой части: это не слэшер и не триллер. Это банальный детектив.

Пересказывание сюжета такого фильма - смертоубийство. Ну хорошо, порезали с помощью маховика, который делает вид, что он топор, неприятного по факту мужчину. Ну хорошо, несколько заложников (с изначально нехорошей репутацией, конечно), делающих вид, что они жертвы, очень неприятно снова ищут ключи от уже осточертевших замков на шеях. Но всё это уже и не смешно, и не пугающе. А извивающаяся и перекрученная хронология заставляет переживать не столько за жертв Джигсоу, сколько за монтажеров фильма.

Можно предположить, что в следующей серии (при таких кассовых сборах можно быть уверенным, что шестая "Пила" уже копытом бьёт) из-за кризиса фантазии скрипт-райтеров самая жуткая смерть произойдёт от тостера в ванной. А уж банановая кожура на асфальте может стать чуть ли катарсисом.

И вот еще. Поделив земное пространство на "пиломанов" и "пилофобов", автор этого текста когда-то действительно являлся "пиломаном", но сейчас начинает стыдиться того, что в свое время почти влюбил друзей в эту – тогда еще – притчу. Теперь он не спит и ждет такой же своей участи, что и у персонажа с оторванными конечностями в "Пиле". Если не в этом году, то в следующем.