На недавно отреставрированную сцену Художественного театра выбегает Оле Лукойе («возле Лукойла»: остроумное обыгрывание места расположения "Табакерки" на Чистых прудах) и начинает рассказывать сказку "о стойком Лёлике". "Олег Табаков", которого сыграл Сергей Шанталинский, как и полагается, рубил шашкой (но не шкафы, а декорации) и путешествовал по различным инстанциям, добиваясь открытия своего театра.

Получилась своеобразная версия спектакля «Похождение» по роману Гоголя "Мертвые души"; таким образом, показали со сцены всех тех, кого можно по прошествии лет назвать сатирическим персонажем. Но как только действие приблизилось к счастливому моменту, затеянный капустник замяли, и на сцене появился настоящий Табаков. И без того сверхпереполненный зал возликовал: если появился "Палыч", значит, настоящий праздник начался.

Весь оставшийся вечер был посвящен «хозяину». Актеры театра появились только под самый конец. Поэтому всё напоминало не столько день рождения театра, сколько недавно прошедший юбилей Олега Табакова. Пришедшие гости дарили юбиляру самые разнообразные подарки, в зависимости от меры и чувства вкуса поздравлявших. Но одно общее было несомненно: все намекали не столько на "табакерку", сколько на её руководителя, заведующего сразу двумя главными театрами страны.

Глава ФАКК Михаил Швыдкой даже пошутил по этому поводу: странно, что Табаков не взял с театра на Чаплыгина денег за аренду основной сцены МХТ. Студенты Школы-студии при МХТ показали номер, в котором разгорались шекспировские страсти. Молодые актеры спорили из-за того, что никто не понимал, кто где работает: то ли в Художественном театре, то ли в «Табакерке».

Замечательный известный костюмер Светлана Калинина сшила для Табакова пиджак-тельняшку, намекая для непосвященных на известную привычку Олега Павловича в повседневной жизни ходить в тельняшке, коих у него со времен Матроскина накопилось не один десяток. Остальным актерам театра были сшиты бейсболки — тоже полосатые, но с вышитым автографом руководителя.

Редакция «Московского Комсомольца» подарила неожиданный и очень ценный подарок: фотографии первых спектаклей табаковской труппы. С учётом того, что с архивом в "Табакерке" большие проблемы и фото, не говоря уж о видео, старых постановок найти практически невозможно, "МК" просто озолотил музей театра. В том же ключе был решен самый трогательный момент вечера: были показаны на большом экране недавно найденные любительские съемки первых репетиций труппы.

Еще один щемящий образ был подарен «Современником»: от театра на Чистых прудах до Чаплыгина всего несколько дворов, что и стало ключом снятой на видео живой цепочки людей, начинающейся с Галины Волчек и ступеней её театра и заканчивающейся ступенями "Табакерки".

Зато совершенно иного свойства подарок преподнёс «Сатирикон». Пляшущие эрегированные поросята, в лице Константина Райкина, Дениса Суханова и Григория Сиятвинды, хоть и исполнили совершенно неприличный в рамках общепринятой морали номер, но зато вызвали бурный хохот в зале. Как известно, хоть актеры и работники храмов искусства, но в жизни это люди, не стесняющиеся шуток за гранью фола.

Под самый занавес появились чайфы — так называют актеры театра Табакова свою любимую группу «ЧайФ». Начали с (тоже самой любимой актерами) "Журавль по небу летит" из постановки "Страсти по Бумбарашу" Юлия Кима, закончили "Не спеши ты нас хоронить". Под чайфов и вышла на сцену вся труппа театра, расположившаяся на декорациях одного из известнейших спектаклей, "На дне".

Потом уже, во время праздничного банкета, гости задавались вопросами, касающимися намёков и скрытых смыслов произошедшего в тот вечер. Но корреспондент Агентства национальных новостей больше хотел узнать, что же всё-таки такое «два десятка лет». Много это или мало? И можно ли сопоставлять 20 театральных лет и 20 лет жизненного цикла?

Один из самых молодых, но уже довольно известный актер в труппе театра Табкова Иван Жидков:

— Мне еще трудно об этом говорить… У меня только три роли в этом театре. Для меня 20 театральных лет — это юнец. Это как я: чуть-чуть оперившийся, но остаюсь всё-таки юнцом. Самым юным, молодым поколением. Я прекрасно понимаю, что телесериалы и кино — это нечто преходящее и уходящее. А театр — это постоянное и необходимое.

— Но ты же сейчас много снимаешься?

— Вот поэтому для каждого снимающегося театр должен быть приоритетом. Сериалы — это штука уходящая, но театр — это практика постоянная. Это постоянный профессиональный рост, как мне кажется, и необходимый. Поэтому каждый актер может играть где угодно и как угодно, но приоритет должен быть на стороне театра.

— Но вот в Голливуде…

— У нас не Голливуд, у нас «Мосфильм». Это разные вещи. В Америке почему приоритет за кино: ты можешь сняться в двух-трёх фильмах — и после этого ты можешь жить десять или пятнадцать лет, ни о чём не думая. Не задумываясь о завтрашнем дне.

Прославившийся в «Бое с тенью» (и сейчас снимающийся в сиквеле этого боевика) Денис Никифоров:

— Да мне самому только тридцать! Если серьезно, то смотри: дерево посадили, по-любому. Детей нарожали море. Дом в следующем году построим. То есть я к тому, что за двадцать лет, для любого человека, — это результат офигенный.

Актер Сергей Безруков:

— 20 лет для «Табакерки» — это большой период. Выросло не одно поколение актеров. Десять плюс десять — это серьезно. Для человеческой жизни 20 лет — это тоже результат серьезный. Я в этом театре уже тринадцать. Что касается сравнений… Жизнь человеческая и жизнь театра очень похожи. И там, и там бывают взлёты и падения, времена некоего затишья, бывают взрывы темперамента, бывает любовь. Это всё то, что бывает в любой человеческой жизни. Театр — это живой организм, да и сам он соткан из живых человеческих организмов.

— Можно ли представить театр деревом? С корнями, веточками, листьями…

— Это не может быть деревом, это одна общая судьба. Вперемешку с характерами, вперемешку с жизнями, вперемешку с судьбами – это одна такая большая судьба. Все мы составляем душу.

— Душа - душой, но есть ли костяк?

— Здесь трудно сказать. На самом деле, Олег Палыч — это драйв, это стимул, это память, это допинг, это имя, это знак качества. Здесь можно говорить много банальных слов, но мне бы этого не хотелось. Я думаю, что пока он, Олег Палыч, есть, душа кипит, можно думать о будущем, можно говорить о том, какова судьба театра вообще.

И в завершение, своё слово сказал Анатолий Миронович Смелянский, ректор Школы-студии при МХТ, где учились почти все актеры театра Табакова

— Если считать, что 20 лет — это вообще финал для любого театра, это роковая дата, то тот факт, что театр Табакова этот возраст пережил, — это великолепно, это прекрасно. Пока есть Табаков, думаю, всё будет продолжаться. Тем более, что «Табакерка» и Школа-студия — это "не разлей вода".

— Есть ли актеры, которые могли бы быть артистами и без учёбы в Школе-студии? То есть, актёры внутри себя, с самого рождения?

— Я думаю, что Табаков, который поступил в свое время в ШС — один из таких прирожденных людей. Алла Покровская — безусловно. Роман Козак — безусловно, тем более что он ученик Ефремова. Дима Брусникин, Марина Брусникина. Да много примеров… Я сейчас смешиваю, сравниваю роли, и думаю знаете о чём… Вот Константин Райкин. Я сегодня размышляю: «А как бы мы сейчас жили без этого театрального начала в виде Кости?». Это же не "занудный психологизм", а живое театральное воплощение другого театра.

— В 20 лет должен ли быть некий скачок для театра?

— Значит так: я думаю, что «Табакерка» должна стать филиалом Московского Художественного театра. Половина актеров заняты там, половина здесь, в МХТ. На самом деле, это очень тяжело в организационном смысле. "Табакерка" – это Москва, а мы (МХТ — прим. АНН) – это вся страна. И надо как-то эти барьеры перейти, сломать. "Табакерка должна стать этаким "членом консорциума", должно быть некое содружество всех театров страны, которые обозначают славу России, и им, "табакерковцам", надо в него вписываться.

— «Слава России» в Ваших устах звучит как награда.

— Нет, «Слава России» — это не награда, это так… Можно назвать и по-другому. И "консорциум" плохое слово, и "комбинат" тоже. Скорее, "Содружество Художественного театра", вот так. Это всегда так и было: первое для актеров — это Школа-студия. МХТ — второе. 90% всех актеров всё равно вышли из Школы-студии. Во МХТ — так и все 95%. Все из одной семьи, поэтому надо это сделать, я считаю. Надо переступить эти бюрократические барьеры и сказать честно: "Табакерка" — это филиал или, если хотите, "branch", ветка.

— Не могу не воспользоваться случаем и напоследок не спросить Вас как главного специалиста России по Булгакову. Вы видели сериал «Мастер и Маргарита»? Как он Вам показался?

— Что касается Бортко, я уважаю то, что он сделал это. Вся страна если не прочитала, то хотя бы увидела «Мастера…». Но Бортко оказался очень робким, эта вещь не требует совершенной буквальности, она, наоборот, требует от художника не то чтобы наглой свободы, но свободы художественной. Как Булгаков мечтал о такой свободе по отношению к Гоголю: "Я разнёс всю поэму в клочья" — это его фраза. Фильм Бортко сделан очень точно, буквально, но в этой работе не хватает того, чтобы человек, читавший "Мастера и Маргариту", нашёл для себя что-то новое. Я не говорю об актерах, артисты там все — почти все — замечательные, но всё-таки, мне кажется, в их игре не хватает этой самой свободы.