Федор Бондарчук: Российских критиков надо встряхнуть
Накануне выхода фильма «Обитаемый остров. Схватка», который является второй половиной экранизации повести братьев Стругацких, внимание критиков особенно привлекают создатели картины: от актеров до продюсеров. Корреспондент Агентства национальных новостей встретился с режиссером фильма Федором Бондарчуком, который рассказал про свое отношение к современной кинокритике, ностальгию по старому телевидению и розовый танк.
- С первым «Островом» получилась странная ситуация: ожидаемые плюсы вдруг стали огромными минусами фильма и наоборот: положительные моменты неожиданно появлялись там, где их никто не ждал.
- Я вам скажу больше. Критика, которая расчихвостила «9 роту», стала поклонниками «Острова». А та кинокритика, которая просто обожала «9 роту», камня на камне не оставила от «Обитаемого острова». Может быть, то же самое произошло и с аудиторией. Я уже сто раз рассказывал, что подобных обсуждений кинопроизведений у нас в стране не было.
- А вообще, как вы считаете, современная российская кинокритика имеет сейчас какой-то вес?
- Нет, никакого. Более того, я был на показе у Вани Вырыпаева, не «Кислорода», а его первого фильма – «Эйфории». И после просмотра было обсуждение, на котором критики декларативно заявляли, что этот фильм – для узкого круга. А вот как раз кинокритики могли бы Ваню и поддержать, могли бы помочь привести публику. Во всяком случае, от статьи в New York Times очень сильно зависит, придет зритель в кинотеатр или нет. Думаю, и отношение самих российских критиков к той ситуации, что они ни на что не влияют, надо менять. Взять, тряхнуть так, чтобы они сказали: «Нет, мы можем влиять на прокат кинофильма!».
Я не говорю про распиаренные проекты с большим бюджетом. Пусть это будет полтора процента фильмов, пусть это будет только арт-хаус – но критики могут помочь этим фильмам, тем более что у такого кино есть аудитория. И показывать такие ленты надо по-другому. Я считаю, что это все – дело времени. Вуди Аллена надо показывать не два уикенда, а полгода или год.
- Ну похожая ситуация была с «Париж, я люблю тебя». Он шел где-то около года несколькими копиями…
- Вот именно. И были зрители. И была касса. Это, конечно, не миллиард семьсот, как у «Пиратов Карибского моря». Но Вуди Аллен и Джим Джармуш спокойно у нас зарабатывают миллионы.
- Но, это, разумеется, в десятки раз меньше, чем блокбастеры.
- В сотни раз меньше! А критика может в этом помочь. Сейчас информационный голод, газеты сильно изменились со времен Ельцина.
- В какую сторону?
- В сторону «несвободы». А с телевидением что происходит? Было же когда-то НТВ! Вспомните: мы же реально с нетерпением смотрели на часы, ехали домой, чтобы сначала посмотреть Доренко по Первому каналу, а потом Киселева по НТВ. Один «мочил» мэра, другой «мочил» еще кого-то. В общем, это была битва. Сейчас я, конечно, с ностальгией вспоминаю те времена.
- Вы не один такой, поверьте.
- С одной стороны, это, конечно, хорошо, что не один, но и грустно. Возьмем интернет: там кинокритик может быть свободен. Но в интернете тоже есть проблема, которая заключается в мере таланта, или в его отсутствии. Сейчас многие потеряли свою профессию. Сотни молодых девушек вдруг решили, что они стали кинокритиками.
- Или упражняются в остроумии.
- Да, и очень часто. Я читаю их материалы и с грустью вспоминаю «Теорию кинодраматургии» во ВГИКе, лекции Вайсфельда и других великих мастеров. Вот это была кинокритика! Она, конечно, осталась, у нас есть настоящие титаны. Есть Плахов, Гладильщиков… Почитайте Лиду Маслову в «Коммерсанте». Она же изничтожила меня в… Забыл, как называется, любимый мой журнал, такой большой…
- «Большой город»?
- Да-да. Так вот, она просто станцевала краковяк на моих фильмах! Но это было феноменально талантливо. Я просто ржал до упаду.
- Это нормально: смеяться, когда тебя так вот ругают?
- Ну, я же не параноик. Я ведь понимаю, что вот пишет талантливый человек. Я выискиваю рецензии на фильмы, написанные талантливо. Но куда все девается, я не пойму? Куда делся Шолохов со своей программой «Тихий дом»? У нас «Кино в деталях» – самая рейтинговая программа на телевидении о кино. У нее там доля и восемь процентов бывает, и девять, и двенадцать.
Я думаю, что роль критиков занижена самими критиками. Умные журналисты могут влиять, но их мало.
- Было много претензий к первому «Острову» из-за того, что он смотрится как клип. Огромное количество информации, которое зритель не успевает переварить.
- Наша целевая аудитория – это «12+». То есть зритель от 12 лет и старше. Ну и примерно 20 процентов сорокалетних людей. Остальные в кинотеатры не ходят. И вот для этих самых «12+» кинематограф является развлечением. А «Обитаемый остров» надо смотреть внимательно. Я выслушал массу комментариев, когда люди говорили: «Вот мы купили DVD с фильмом – и тогда мы уже поняли, что и как». Я считаю, что кинозритель тоже должен работать, совершать хотя бы небольшое усилие для восприятия фильма. Какого-то прямого транспорта для легкой передачи информации в первом «…Острове» нет. Надо немножко поработать головой во время просмотра.
Съемки «Обитаемого острова» стали для меня бесценным опытом. Работа над «9 ротой» по сравнению с этим фильмом сейчас кажется просто какой-то прогулкой на белом теплоходике. Мы работали без остановки в течение 11 месяцев, в жару, в холод – я даже не говорю о сложной длительной подготовке и о монтажном периоде, который занял огромное время. С таким графиком меняется восприятие фильма, появляется ответственность колоссальная. Я очень многому научился во время работы над «…Островом»: отношению к людям, профессиональной этике, созданию атмосферы на площадке.
- Как к такому изнуряющему съемочному периоду относились актеры?
- Как… Пальцы выбиты, ноги вывихнуты…
- Они сами исполняли трюки, или были дублеры?
- Практически все они делали сами. Хотя я против того, чтобы актеры исполняли сложные трюки. Представьте, если у вас на руках большой бюджет, а актер сломал ногу или что-то еще. Это значит, что съемочный процесс останавливается, все. Актер не имеет права на то, чтобы по его минутной прихоти останавливались съемки. Есть профессионалы, которые это сделают со знанием дела. Хорошо, когда вы не замечаете, что работает дублер. А актеров надо оберегать. Я сам актер, и понимаю это очень хорошо.
- Скажите, а вам крепко досталось за декорации в первом «Острове»?
- В смысле?
- Я про розовый танк и люк на дверных петлях.
- Да, люк – это полностью моя вина. Не заметил я его ни во время съемок, ни при монтаже. Моя ошибка. А «розовый танк», который на самом деле никакой не розовый, – на его счет у нас есть своя отдельная теория. Тут я не соглашусь…
Все помнят, как выглядели декорации сказок, снятых в послевоенные годы. Это же настоящие макеты, а не компьютерные съемки. К сожалению, люди, которые выполняли эту фантастическую работу, уже ушли. И нам пришлось делать все с самого начала, мы все делали впервые. Мы использовали все материалы для того, чтобы фильм казался правдоподобным: от пластика до металла. Когда я увидел наши машины, то первая мысль, которая у меня появилась – «никто никогда такого видел».
Причем, все это постоянно переделывалось, доводилось до ума. Во втором «…Острове» строились целые вагоны для поездов. Кто знал, получится ли из танка Т-60 другой, инопланетный танк? Да, все эти модели танков казались эффектными, но на поле боя, во время съемок, они все выстрелили по разу – и вся их металлическая «броня» слетела к чертовой матери. Несмотря на сварку. Кто знал, выдержит ли металл такой удар? Поэтому я принимаю огромное количество критики и претензий, но я работаю в своей любимой стране, в существующих здесь условиях и на свои деньги, которые у меня есть. Все делать сам я не могу, я многого не умею. Я не знаю, как шить костюмы, например.
Все знают, что в России проблемы в постижерском цеху, практически исчезла профессия постижера как таковая. Это очень хорошо видно по телесериалам, я не буду приводить примеры. То, что на наших артистов напяливают под видом париков – без комментариев… Поэтому нам пришлось заказывать парики и усы в Лондоне. И если бы была возможность отдать фильм для производства спецэффектов мастерам из Industrial Lights and Magic – я бы отдал, но тогда бы постпродакшн стоил чуть ли не столько же, сколько сам фильм.
- Кстати, о постижерах. Вы заботитесь о своем имидже?
- Да нет, не особо. Если вы о лысой башке – то это я как-то побрился на съемках клипа Сережи Мазаева. Было очень жарко, вот я и постригся. А потом мне это просто понравилось, удобно.
- Вы религиозный человек?
- Да, я тотальный христианин. Пост держу строго, но иногда называю это «диетой». Я не очень много уделяю внимания этому, есть и другие виды воздержания, и более важные вещи, о которых стоит думать во время поста.
- Что вы будете снимать после того, как пройдет кризис (а он когда-нибудь же обязательно пройдёт)? Это будут высокобюджетные фильмы или более скромные?
- Я не знаю. Мир уже никогда не будет таким, как раньше. Я думаю, что наш кинематограф закончился. Производство стоит. Сейчас доделают свои фильмы Михалков, Герман, Учитель, другие большие режиссеры, – и все. Было бы, конечно, хорошо давать оптимистические прогнозы, но я не вижу предпосылок для этого.
- Есть ли во втором «Острове» что-то, за что, как вы думаете, вас «съедят»?
- Да будет такой же «бум», как и на первой части. Конечно, разделятся 50 на 50. Половина изничтожит, половина будет хвалить.
- То есть нет равнодушных?
- Да. Когда нет равнодушных – это и называется успех.
