- По поводу песни «Московский романс», в которой Вы пародируете попрошаек в метро. Откуда Вы знаете все эти "сами мы не местные"? Вы что, ездите в метро? Если так, то сколько способов передвижения Вы испробовали?
- Средства передвижения я испробовал, по-моему, практически все, ну кроме космического корабля. В метро я езжу периодически, но не часто, потому что, понятно, моя рожа известна. Плюс к этому, это приходится или замалчивать и скрывать, или выдавать себя за какого-то демократа, мол, «я такой же как вы, я не вылезаю из метро, я - как все». Нет, я не "как все", и в этом есть такое же количество как минусов, так и плюсов. Тем не менее, когда в этом ублюдочном городе, в котором я родился и вырос и который сейчас обгадили, застроили, перестроили, реконструировали, невозможно передвигаться, сажусь, естественно, на метро и, кстати, не только московское. Я езжу и в киевском метро, ленинградском, барселонском, лондонском, разных прекрасных метрополитенах.

- Максим, несмотря на то, что Вы являетесь настоящим одиозным рок-музыкантом, Вы совмещаете еще и светскую жизнь. Как вам удается быть одновременно и рокером, и неким гламурным персонажем?
- Это, действительно, комплимент, спасибо вам большое, но я посещаю все светские рауты очень редко. У меня есть только одно правило, когда я соглашаюсь на присутствие в различных тусовках: я прихожу только на те светские мероприятия, которые устраивают мои очень хорошие друзья.

- Какие именно друзья?
- В последнее время я и компания часто посещаем поло (конный вид спорта с мячом), с большим удовольствием участвую в больших мероприятиях, которые устраивают мои друзья в Лондоне. В частности, «Русская зима», фестиваль "Moscow Motion", на которых мы были, соответственно, в январе и апреле этого года. Это дружба самая настоящая, мы ходим просто вместе жрать, пить, разговаривать. Они приезжают, мы приезжаем. Нам хочется видеться. Журналисты и фотографы мне постоянно говорят: "Максим, подойди к этому плакату, к тому, сделай так, встань вот этак". Пофоткался, потом тут интервью, там интервью - да ради бога, что мне, жалко что ли? Это вовсе не значит, что это запланировано всё. Это не значит, что наш пресс-атташе долбит меня: "Макс, иди туда-то и туда-то, потому что там много журналистов, потому что это все нужно, потому что надо светиться". Нет, это все совсем не так.

Я уже давно нахально заявил, что мне никакая реклама не нужна. Думаю, что я в этом смысле даже немножко оборзел, и меня судьба когда-нибудь за это накажет, но пока судьба не наказывала, значит, пока я поступаю правильно. Если какой-то случайный пиар, сделанный не с моей подачи, появляется, то хорошо, спасибо всем большое.

Еще есть одна маленькая-маленькая деталь. В последнее время я стал очень придирчив к одежке. Я очень люблю красиво одеваться, поэтому, выходя в свет, я должен выглядеть как не самая последняя грязь.

- Но, несмотря на это, когда во время исполнения того же «Московского романса» на сцену зрители традиционно кидают мелочь, Вы её старательно собираете…
- Естественно, когда летит мелочь, то её надо собирать, не всю конечно, но я это делаю принципиально. Почему? Потому что надо брать, когда дают. Это некоторое овеществление тебя. Одно дело – аплодисменты, свист, одобрительные крики, другое – это дождь из серебряников. Единственно, есть минус, когда сцена находится недостаточно далеко, и тогда мелочь летит тебе в лицо.

- А что самое замечательное кидали Вам на сцену?
- Ко мне проявила замечательный интерес публика из Усть-Илимска. Когда я там попросил кидать на сцену хотя бы трусики или лифчики, мне запустили в голову даже не банку, а бутылку, и не пустую, а полную. Она, правда, прошла рикошетом и я остался цел и невредим. Это было во время финальной песни, и я доиграл и ушел. Эта история обошла полстраны, и я, прости меня Господи, воспринял не очень серьезно, а как некий пиар-ход.

- Какую самую большую сумму Вам удалось собрать?
- Какую сумму мы собрали, - это довольно сложно сказать. Не потому, что я не обладаю какой-то памятью или достаточно бестолковый человек. Просто деньги постоянно деноминируются и с ними все время что-то происходит. Самую большую сумму мы собрали как раз, когда произошла деноминация в 90-х. Если перевести это на доллары по тому курсу, который тогда существовал, то мы собрали со сцены порядка $400-500.

- Почему Вы редко, то есть пару раз, снимаетесь в кино?
- У меня отношение к кинематографу достаточно странное. Я не профессионал в этом, я не обучался актерскому мастерству и не собираюсь это делать. Наше кино, которое, как принято сейчас говорить, возрождается, содержит в себе слишком много шлака и хлама. Я за последнее время отмел два или три сценария, потому что это какой-то бред. Поэтому, чтобы я мог сейчас сыграть где-то, простите меня, это должны быть или какие-то заоблачные деньги, которых, собственно, пока нет, либо заоблачный интерес, которого тоже пока не наблюдается.

- Вы давно не выпускали новых альбомов…
- Я не считаю, что количество альбомов и частота их выхода говорит об их художественных ценностях. Суть группы - в её важности, её вкладе. У меня сейчас огромное количество материала, над которым я работаю постоянно. Из всего этого можно выбрать тысячи каких-то заготовок, а мы их именно «заготовками» и называем. Это очень много всего того, что мы не только не хотим издавать, но и мало кому показываем, а если показываем, то только самым близким людям, не всегда музыкантам, тем, кому мы верим, кому доверяем, но чьё мнение мне, нам, интересно. Даже не в профессиональном смысле, а как-то по-житейски. Мы недавно издали DVD "Потерянный поезд" и, таким образом, освежили нашу музыкальную жизнь. Так что выход новых песен – это отложенная на несколько месяцев история.

- Что Вас удивляет в последнее время?
- В последнее время меня впечатляет все больше человеческая глупость. И она проявляется, к сожалению, каждый день: в быту, в работе, в отношениях между людьми. Естественно, что это моё субъективное мнение, это очень сильно печалит, но не надо закрываться от этого, надо продолжать жить с этим дальше, общаться с разными людьми.

В отношениях с людьми – я «50x50». С одними я занудный человек, с другими – иногда оптимист, иногда пессимист. Веселье, само по себе, - это довольно грустное занятие.