Это снова нескончаемое действие с похищениями, убийствами и побегами в исполнении известнейших актеров России – и это, наверное, главный ингредиент жанра «фильм Егора Кончаловского», потому что все остальное трудно причислить к какому-либо стилю.
«Консервами» в ГУЛАГе называли людей, которых брали с собой заключенные при побеге, чтобы по дороге их съесть. Действительно, имеет место побег, но не из ГУЛАГа, а из вполне современного лагеря. Бегут несколько человек, в частности, журналист Игорь Давыдов (Марат Башаров), которого посадили за обладание информацией о затеваемой авантюре с участием генералов, депутатов Госдумы, ученого-атомщика и других не менее значимых фигур. Раскрытие злобными спецслужбами тайны, где находится диск с информацией, и является стрежнем, вокруг которого вертится сюжет.
С ним из лагеря бежит ветеран чеченской войны, бывший снайпер Усольцев (Алексей Серебряков), у которого похитили детей с целью шантажа. Чтобы их спасти, он устраняет прибывшего в Россию ученого и после этого оказывается в лагере, где ему надо будет «пересидеть недолго». С ними бежит и вор в законе Фома (Сергей Шакуров), организовавший побег.
Вот здесь важно знать, что лагерь, где они сидели, - это не просто тюрьма в Сибири, а золотой прииск «Душевный», поэтому уазик, на котором они мчатся по тайге, под завязку забит будто бы консервами с тушенкой, а на самом деле закатанным в банки золотом(о чем беглецы поначалу не подозревают). Копивший припасы начальник прииска (Сергей Векслер, весь увешанный золотыми перстнями, цепями и прочим комическим реквизитом) становится до поры до времени, пока случайно не упадет головой в медвежий капкан, теми самыми "консервами".
Как уже можно понять, все очень запутанно. Прибавьте к этому жену несчастного журналиста Ольгу (Любовь Толкалина), которая, как Пенелопа, отбивается от притязаний злодея генерала Астраханцева (Александр Галибин). Здесь же еще и компьютерщик-«крот» (Алексей Гришин). И около десяти сюжетных линий.
Еще больше непонятен творческий метод режиссера. Всё снято рвано, грязно и ничего конкретного не разобрать. Вот топор пролетел, и вот топор уже в груди у кого-то (у кого – это вообще, кажется, не имеет значения). Вот обнаженная Толкалина – и сразу фокус размывается, и опять загадка, что вообще происходит. Вот пещера, где прячутся беглецы, - и они уже в какой-то воде. В предыдущих работах Кончаловского такие моменты можно было бы списать на недостаток бюджета, но в «Консервах» ему дали достаточно много денег ($5,5 млн.), однако всё равно оказывается похоже на дешевые гонконгские боевики. И вроде профессионально (а от фильма к фильму у Кончаловского это становится всё заметнее), и вроде по-школьному просто.
Разобраться, что же это за жанр такой «фильм Егора Кончаловского», в котором всё вроде очень интересно, но пересказать никак не возможно, попытался с помощью актеров, снявшихся в "Консервах", и самого режиссера. Первым, к кому мы обратились, стал Андрей Смоляков, исполнивший положительную роль офицера ФСБ.
- Андрей, ты уже не первый раз снимешься у Егора Кончаловского. Ты бы мог как-либо охарактеризовать творческий метод его как кинорежиссера?
- Он умеет создавать гениальную атмосферу на площадке во время съемок. Такое ощущение, что все делается само собой. И думаю, что это тщательно продуманная работа Егора. Он окружает себя близкими людьми: и друзьями, и товарищами. С друзьями ему повезло.
- У тебя есть право на свою точку зрения при съемках у Егора? Повлиять на какие-то моменты можешь? В частности, в «Консервах»?
- Вполне. Я весь фильм пока не видел, смотрел не с начала, поэтому окончательно сказать ничего не могу… Тебе, кстати, как?
- Ну, наверное, лучшее пока из того, что я видел из фильмов Кончаловского…
- Вот мне тоже так показалось. Хотя, «Побег» тоже мне понравился, несмотря на все эту возню с ремейками-неремейками. Так вот, из того, что видел в "Консервах", – там у нас с Лешей Серебряковым сцена убийства, мы её сняли одним куском на "стэдикам" (стабилизатор для эффекта "плавной" камеры). И Егор хотел туда какие-то детали добавить, Мы посмотрели то, что получилось, и сказали: «Егор, ты что, обалдел?» И он после этого оставил оригинальный вариант, не стал ничего добавлять.
- А в сценарий ты можешь что-то от себя добавлять?
- Нет, конечно. И никто не может. Сценарий был уже готовый. Когда идет работа над фильмом, то отступление от него может повлечь за собой массу неприятностей. Во всяком случае, у Егора так.
- Но так и не понятно, кто с кем сражается. Надо было хоть что-то добавить, чтобы объяснить…
- Я точно играю офицера ФСБ, про остальных сказать не могу. А вообще считаю, что после этого фильма ФСБ должна меня наградить.
То есть, получается, что вопросы по ходу сюжета могут возникать не только у зрителей, но и у членов съемочной группы. Чего только стоит жанровое многообразие: то это крутой боевик, то детектив, то мелодрама, то комедия, то тюремная «чернуха», то главный герой несколько раз по ходу сюжета на полном серьёзе начинает читать молитвы, а оператор это на полном серьёзе, соответственно, снимает. Однако, все бы ничего, действие развивается достаточно ловко и стремительно (и это главное), но окончательно в тупик вгоняет финал, после которого получается, что зрителю два часа кряду вешали лапшу. Это не режиссерский трюк-перевёртыш, а сценарный ход из разряда: "А вот вам, получите!". Естественно, что именно вопросы к Егору Кончаловскому, связанные со сценарием, интересовали больше всего:
- Сам сценарий появился очень смешно. Ко мне достаточно давно подошёл один продюсер и говорит: «Слушай, Егор, а давай снимем с тобой экшн». Я спрашиваю: "Какой?" Он отвечает: "Да любой!". С этой установкой я отправился к автору сценария и говорю: "Давай напишем с тобой экшн". Он спрашивает: "Какой?" "Да любой", - говорю я. И он стал рыть какие-то истории, в результате чего появился этот сюжет, который поначалу назывался "Побег со свиньёй". Но так как к этому моменту я уже снял один "Побег", с Евгением Мироновым, то родилось другое название. И всё равно тот первоначальный сценарий к моменту съемок почти полностью переписал Олег Егоров.
Финал пришел не сразу, а в процессе съемок. И связано это еще и с тем, что я – сторонник открытых концов. Это не означает возможность съемки сиквела («продолжение» на языке кинематографистов – прим. АНН), просто открытый финал. Что касается сценария вообще, то он менялся в процессе съемок, но не сильно: что-то сокращалось, что-то подстраивалось под артиста, чтобы было удобно произносить.
А молитва… Это моя любимая молитва, молитва Оптинских старцев, я не могу вам объяснить, почему я её вставил, логического объяснения у меня нет. Я думаю, что можно в процессе съемок допускать появления каких-то личных вещей.
Егор Кончаловский – загадочный такой режиссер. Актеры говорят, что у него все продумано, сам он – что все рождается спонтанно и даже признается, что появление некоторых вещей в кадре неясно ему самому. Понятно главное, что весь нерв всех его фильмов, а «Консервов» особенно, крепко держат замечательные актеры. Такие, как Сергей Шакуров, сыгравший вора в законе Фому, да так, что и не поверишь, что это один из виднейших представителей кинематографической культуры.
- Сергей Каюмович, как Вам, человеку интеллигентному, далось изучение «блатной» лексики, тюремного жаргона?
- Да нет, ничего сложного. Это было изначально прописано в сценарии, просто надо было правильно произнести, правильно поставить ударение. Ну и сказать реплику в том месте, где это требуется, вовремя. Нормальные актерские задачи.
- Сложно было после стольких ролей умных и образованных людей сыграть вот такого «урку»?
- Это же моя профессия! Я никогда не делю роли на положительные и отрицательные. Просто приближаю их к себе, чтобы людям понравилось, чтобы они поверили, что мой персонаж – это живой человек.
- После сыгранного Вами Брежнева многим так и слышится невольно в Ваших репликах голос Леонида Ильича…
- Это у кого какой слух... Если у людей хорошие уши, то они в «Консервах» услышат именно Фому, которого я сыграл.
Фома в исполнении Сергея Шакурова – именно тот «зэк», который устраивает массовый побег из тюрьмы и помогает Игорю Давыдову выйти на волю, к жене. Но стоит Давыдову оказаться в Москве (впрочем, географическая расположенность мегаполиса не конкретизирована), он тут же узнает, что его друг, генерал Астраханцев, уже давно главный злодей. В роли Астраханцева – Александр Галибин.
- Александр, ты полфильма вызываешь определенную симпатию, а другую половину играешь настоящую сволочь. Говорят, что отрицательную роль играть легче, чем положительную…
- Я не согласен с тобой, потому что «Консервы» нужно рассматривать как русский комикс. Егор снимал его именно так. И мой персонаж, Астраханцева, надо рассматривать именно с этой точки зрения. Никаких положительных черт я специально не выносил.
- Но некоторая симпатия в твоем отношении присутствует…
- Ну и слава богу. Значит, что это правильная работа режиссера, его правильный выбор артиста.
- Получается, что «Консервы» - это китч?
- Наверное, да, сам жанр комикса является китчем. Думаю, что эту картину можно рассматривать с этой позиции, но ничего страшного я в этом не вижу.
- И как, профессиональному актеру легко играть комикс?
- Я ни разу этого раньше не делал. Когда мне предложил эту роль Егор, я был очень удивлен.
- То есть, тебе приносят сценарий комикса, и ты с легкостью соглашаешься?
- В другой раз я бы, наверное, отказался. Но была очень симпатичная компания артистов, я это знал. Я знал, что будет замечательный Егор, которого мы все любим. Я с удовольствием принял в этом участие.
Итого, «Консервы» получаются фильмом, в котором всем приятно сниматься, где не очень ясна цель, но при этом все играют характерных, но никак не развивающихся персонажей. Где трудно передать сюжет словами, но смотрится захватывающе. Комикс. Воистину, "фильм Егора Кончаловского".
