Так как Кулиш был режиссером не только игровых фильмов, но и документальных, то с фильмов малых форм мы и начали беседу.

- Альберт Леонидович, у Вас же, кажется, есть какой-то опыт в документалистике? Насколько для Вас это увлекательное занятие?

- Я делаю это достаточно часто. Недавно как раз я работал на картине об Олеге Лундстреме. Это замечательная лента, где я читаю закадровый текст. И там даже есть игровые моменты: так как я в одном из спектаклей играл бывшего стилягу, то в этом фильме я еще и напеваю разные мелодии. Или, например, недавно был фильм об актрисе Верико Аджапаридзе – тоже очень интересная картина, которую я озвучивал. Так что работа в документальном кино меня очень увлекает в последнее время. Был вот еще фильм о Гребневе, сценаристе, я читал текст от его лица. Мне очень нравится это.

- Но ведь мало фильмов подобного жанра и на телевидении, и на киноэкранах…

- Картину об Анатолии Гребневе ведь долго вообще не пускали на телевидение. Ждали, пока он умрет. И только после его гибели (в 2002 году известного сценариста сбила машина – АНН) показали. Прямо на следующий день.

- Вас все реже показывают по телевидению. Вы в последнее время мало снимаетесь.

- Я снимаюсь иногда в телесериалах, но мне это неинтересно. Но есть удачные, конечно, случаи. Вот, из таких за последнее время, - это съемки у Панфилова в «В круге первом». Мне очень нравится мой персонаж, дядюшка Аверин. И работать с Глебом было очень приятно.

- Но мне кажется, что это не телесериал, это, скорее, фильм.

- Да-да, абсолютно верно! Поэтому мне повезло! Еще я снимался у Фокина в «Пятом ангеле» - это я тоже не считаю сериалом, это полнокровная киношная работа, такая же, как и у Панфилова.

- Много вообще к Вам приходит предложений насчет съемок?

- Предложений много, но интересных, прямо скажу, практически нет.

- А что может вызвать у Вас интерес?

- Конечно, какая-то психологическая жизнь. А её как раз в большинстве предложений нет. Именно поэтому если и есть что вспоминать за последнее время, то в первую очередь работу Глеба Панфилова. Вот уже прошел год после окончания съемок, и я уже успел где-то сняться, но все это настолько неинтересно, что я об этом и говорить не хочу.

- Вообще же, какой-то интерес у Вас есть к современному кино? Оно вроде как сейчас подъем переживает. Вы следите за тенденциями, происходящими в российском кинематографе?

- Я очень мало смотрю современное кино. Можно сказать, что я вообще почти ничего не видел. Ни «дозоры» - "ночные", "дневные", - ни "9 роту". Я не успеваю смотреть. Я даже не видел то, в чем сам снимался. "В круге первом" я на DVD смотрел. К сожалению, у меня нет возможности ходить в кино или смотреть сериалы, потому что я очень плотно занят в театре.

- Расскажите, над чем Вы сейчас работаете в театре.

- Последнее из того, что мы сейчас готовим, - это Мольер, «Брак поневоле». Это делают молодые режиссеры и балетмейстер, поскольку мы делаем балет.

- Вы танцуете балет? В «А чой-то ты во фраке?» вы тоже танцевали, но это же так, шуточно?

- Да, а это балет. У нас же театр «Школа современной пьесы», заметьте. Я очень устаю на репетициях, но Мольер – это Мольер. Мне безумно интересно с этим материалом работать.

- Сейчас много разговоров о том, куда движется театр. Останется ли он классическим или эксперименты будут продолжаться до бесконечности?

- Я думаю, театр будет жить. Это главное. Я помню, когда я был молодым, таким же, как Вы, шли споры, «кто кого»: театр или кино. Так вот, театр – самый тяжелый вид искусства, но он и самый живой. Например, есть вещи эпатажные, но по-настоящему трогающие. Вот я видел в "Театре.doc" пьесу Сигарева "Фантомная боль": о-о-очень интересно. Хотя весь спектакль персонажи разговаривают только матом. Но там понимаешь, что это не для того, чтобы эпатировать зрителя, это необходимость. Там просто два ночных сторожа, это их манера разговаривать. Меня лично это не шокирует. Притом что вдруг в этом всем проявляются настоящие человеческие чувства. И это трогает. Был, конечно, фестиваль, который все ругают, "Новая драма", но был вот и такой спектакль.
То есть театр будет жить, пока есть настоящие подлинные человеческие чувства.

- У Вас в «Школе современной пьесы» тоже были довольно необычные работы…

- Ну, разные работы были. Есть даже не пьесы, а диалоги. Это похоже на омолаживание театра. Зритель очень хорошо это воспринимает.

- С Вами недавно произошел несчастный случай (в сентябре 2006 года Альберта Филозова избили – АНН)…

- Я не буду на эту тему говорить

- Я про другое хотел спросить. Мы в Агентстве национальных новостей очень переживали по этому поводу. Вам помогал кто-то?

- Да! Очень! Я получал массу писем, звонков, из других городов, из разных стран. Мне было очень приятно. Это сильно помогло.

- Как Вы себя сейчас чувствуете?

- Отлично. Вот жду-не дождусь, когда мы Мольера выпустим. Ради таких ощущений стоит жить, непременно.