Главное летнее событие культурной жизни российской столицы, Московский кинофестиваль, завершил свою работу. Настоящие любители кино отдыхают от бешеного ритма фестивальной жизни, когда в день приходится смотреть по четыре фильма, а то и больше, перебегая из зала в зал, и сверяют свои ощущения от увиденного с оценками жюри 30 ММКФ. Как обычно, с распределением призов на все сто процентов согласиться трудно.
Особенно неоднозначную реакцию у критиков вызывает главный призер, иранский фильм «Проще простого». Для многих выбор картины, которая посвящена одному из бесчисленных будней простой иранской домохозяйки, без внятного сюжета, без конфликта как такового (исключая разве что до смешного банальную мысль, как, мол, тяжела и неказиста жизнь женщины в Иране) на роль "лучшего фильма" стал полной неожиданностью.
Проницательные киноведы, правда, угадали заранее, исходя из того, что председатель жюри в 2008 году – Лив Ульман, знаменитая бергмановская муза, и ей скорее придется по вкусу лента, углубленная во внутренний мир человека, раскрывающая через бытовую тематику сущность героини, идущая от частного к общему. Все названные черты свойственны гениальному кинематографу Бергмана, однако творчество великого шведского режиссера этим не исчерпывается. Ингмар Бергман вовсе не пренебрегал сюжетом, как это делает иранец Реза Мир Карими, напротив, предельный конфликт всегда был движущей силой таких фильмов, как "Осенняя соната", "Сцены супружеской жизни", "Персона".
Да и несправедливо считать, что судейство Ульман автоматически подразумевает сравнение конкурсной программы с шедеврами Бергмана. Сама норвежская актриса и режиссер ранее заявила корреспонденту Агентства национальных новостей, что не видит влияния главного мастера своей жизни на современное кино, и не хочет искать подобное воздействие, потому как в сфере искусства про влияние вообще лучше не говорить, есть скорее неудачные подражатели.
Но это все теория, а на практике победа "Проще простого" означает, что та компания, которая решится стать прокатчиком фильма, получит специальный грант от 30 Московского международного кинофестиваля. По крайней мере, так обещали заранее. Между тем, крайне трудно представить себе прокат иранской картины в России. Страшно далека она не только от нашего народа, но и от изощренных синефилов. Это не тот случай, когда кино не для всех собирает полные залы настоящих ценителей: так недавно произошло с типично фестивальным киноальманахом "Париж, я люблю тебя".
Победа Ирана – не столько глобальное разочарование, сколько тихое недоумение. Но в целом надо признать, что в 30-й раз в конкурс фестиваля попали довольно сильные и в то же время действительно новейшие картины. И жюри оказалось гораздо более вменяемо, чем бывало раньше.
Отрадно, что без награды не остался болгарский "Дзифт" - по мнению многих, на самом деле лучший фильм основного конкурса. Явор Гырдев получил "Серебряного Георгия" за режиссуру плюс приз Федерации киноклубов России.
Даже слишком удачный для полнометражного дебюта молодого режиссера, яркий, несмотря на то, что полностью снят на черно-белую пленку, этот фильм действительно найдет своего зрителя в российском прокате. Благодаря "Дзифту" стало понятно, что в Болгарии, оказывается, снимают классное авторское кино, подобное которому, увы, давно не делают отечественные кинематографисты, что развал соцлагеря не разобщил культурную память народов, и когда фильм начинается с песни про "смуглянку-молдаванку", мы улыбаемся, глядя на экран.
Хотя сюжет "Дзифта" (само слово переводится как "гудрон") вовсе не из разряда беззаботных историй. 15 лет в тюрьме по ложному обвинению, могила сына героя на кладбище, кровавая месть обидчикам, мрачная стилистика "фильм-нуар" - таковы основные приметы болгарской картины. Сделано это все мастерски, и, возможно, заслуживало самого главного приза.
Весьма кстати оказалась награда специальным призом жюри для другого дебюта - "Простой души" француженки Марион Лейн. Талантливая экранизация Флобера не осталась незамеченной, чего, к сожалению, не скажешь о немецкой картине Бернда Бехлиха "Луна и другие любовники". Сыгравшая здесь Катарина Тальбах была более чем достойна приза за лучшую женскую роль (и сам фильм очень удался создателям, остается только надеяться, что в России он будет показан за рамками фестиваля), но жюри решило иначе, и предпочло итальянку Маргариту Буй. Она сыграла в "Днях и облаках" режиссера Сильвио Сольдини.
Впрочем, это решение жюри тоже справедливо, нельзя не отдать должное прекрасной игре актрисы, сосредоточившей на себе основное внимание в этой остросоциальной мелодраме. Обеспеченная благодаря мужу женщина, занимающаяся искусствоведением, вдруг сталкивается с серьезными материальными лишениями, когда успешного супруга увольняют. Как меняется человек, стремительно теряя свой социальный статус, какую власть над людьми и их взаимоотношениями имеют деньги – на эти вопросы попытались ответить создатели "Дней и облаков".
В нынешнем году женщины явно переиграли мужчин, и если в первом случае выбор был велик, то запоминающихся работ актеров почти не наблюдалось. Приз был вполне заслуженно присужден известному американскому актеру Ричарду Дженкинсу ("Посетитель"). Этот фильм тоже насыщен социальной проблематикой и политкорректно обличает национальную нетерпимость законов США.
"За бортом" неизбежно остались многие. Некоторые, что называется, "поделом", а кое-кто обойден незаслуженно.
Так, два потенциально интересных публике фильма, немецко-азербайджанский "Абсурдистан" и албанский "Мао Цзе Дун", чем-то похожие друг на друга, не получили ничего. Первый – потешный миф о деревне, похожей на "остров невезения" из известной песни, где женщины объявляют войну мужчинам, но в итоге все заканчивается свадьбой. Второй – история о хитром албанском цыгане, назвавшем своего сына в честь "великого кормчего" Мао, и использующего международную коммунистическую солидарность в собственных целях на полную катушку. И то, и другое очень смешно и увлекательно.
Причудливая смесь стилистики Кустурицы и американского "Бората", характерная для этих картин, оказалась чужда жюри, возможно, из-за неизбежных сравнений с вышеупомянутыми "Боратом" и Кустурицей. Хотя, наверное, не стоило ставить на эти картины клейма вторичности. Да, мода на Кустурицу проходит. Усталые глаза югославского друга президента ММКФ Никиты Михалкова говорят о том, что последние не самые успешные работы – результат творческого кризиса. Однако тот же Кустурица породил тенденцию в мировом кино, которая уже не зависит от его личности, и молодые режиссеры из разных стран снимают в подобном стилевом ключе гораздо более свежие и захватывающие ленты, чем Кустурица сейчас, и при этом у них получается нечто оригинальное и свое.
Однако закрыл 30 ММКФ именно Эмир Кустурица, точнее, его документальный фильм про Марадону, весной продемонстрированный вне конкурса Каннского кинофестиваля. Не сказать, что эта картина была лучше действительно мастерских лент из фестивальной программы документального кино. Скорее тут присутствовал интерес к двум личностям – фильм называется "Марадона глазами Кустурицы", и этим все сказано. Антиглобализм, "долой Буша", музыка, наркотики, футбол, конечно, – об этом разговаривают режиссер и спортсмен в кадре. Иногда такое ощущение, что у Кустурицы просто было много отснятого материала, и чтоб не пропадало, он смонтировал фильм. Кстати, в прошлом году "Завет" Кустурицы был фильмом открытия ММКФ. Так что остается гадать, в какой форме гость из Балкан примет участие в Московском кинофестивале через год.
При всех замечаниях к жюри, к организаторам фестиваля, которые высказывать надо, трудно не согласиться, что год от года ММКФ если не выходит на международный уровень класса "А", то по крайней мере стремится к этому. Жаль, что за призами на церемонии закрытия очень часто выходили представители, а не сами призеры. Зато приезжих звезд в 2008 году было на самом деле больше. Жаль, что немотивированные решения судей порой повергают в ступор. Зато борьба была честна, большинство конкурсных фильмов действительно достойные, и на сей раз обошлось без идущей из советских времен традиции что-нибудь обязательно дать "нашим" (только критики из ФИПРЕССИ отметили российскую картину Кати Шагаловой "Жизнь в провинции"). Не возразишь только против одного "жаль" – большинство из 200 фильмов, показанных как в конкурсе, так и вне его, демонстрировались на территории России в первый и последний раз, и особенно будет обидно, если многие картины, достойные внимания зрителя, не имеющего возможности посещать московские фестивали, больше не увидит никто. Но, наверное, это и есть главная беда фестивального кино.
