Вирус типично «маршалловский»: со всеми признаками гниения на лицо (точнее, на лице). Правительство Великобритании не придумает ничего лучше, как огородить половину Королевства 9-метровой стеной с колючей проволокой, чтобы ни одна душа ни туда ни сюда.

Пройдет 25 лет и чудом спасенная и перевезенная через стену девочка Эден (Рона Митра) станет настоящей машиной для убийства – майором Синклер с забавным приспособлением: вставным глазом, который при случае можно вынуть и использовать как скрытую камеру. Её боевые качества настолько хороши, что ей доверяют опасную миссию. Спутник засек за стеной некое движение, свидетельствующее о том, что там есть еще кто-то живой, а, значит, есть возможность добыть антидот, который помог бы разделаться со "Жнецом", возрождающимся и по другую сторону стены. И вот теперь Эден предстоит с небольшим отрядом отправиться в зону, где, кажется, 25 лет не было ни единой живой или здоровой души.

Первая же секунда, когда зрителя знакомят с тем, что происходит в "зоне", - это маленький пушистый кролик, которого робот-сканер, установленный на стене, разрывает пулями на кровавые мясные куски. Всё. Дальше можно не смотреть, потому что разорванный кролик – это одна тысячная или миллионная часть мяса и крови "Судного дня". Если режиссеру Нилу Маршаллу, автору признанных революционными фильмов ужасов "Псы-воины" и "Спуск", задать загадку "зимой и летом одним цветом", он, несомненно, ответит, как в известном анекдоте. То есть, "кровищщщща".

Бодро и весело отряд военных на двух танках въезжает в Глазго, где сталкивается с выжившими, а именно чуть ли не миллионом панков-анархистов, которым ни мудреные устройства, ни фантастическое оружие не помеха. С таким же веселым настроением отряд живо теряет танки, оружие, людей и остается в количестве примерно трех или трех с четвертью человек. На экране отрезается, заживо сгорает, съедается все, что возможно для этих прекрасных действий и каннибалистских увлечений.

Когда же некоторой части во главе с Эден удается убежать из города, где орудуют во всех отношениях писаные и колотые красавцы и красавицы, они сталкиваются с не менее неприятными людьми. В закрытом старом замке есть еще несколько тысяч человек, живущих в параллельном средневековом скотстве, которым руководит предполагаемый носитель антивируса доктор Кейн (Малкольм МакДауэлл). То есть, получается, что героев с одной стороны могут порвать на куски миллион клонов группы Prodigy, с другой – заколоть на обед миллион клонов проекта Enigma. C одной стороны – "Безумный Макс", с другой – "Трудно быть богом".

Спрятаться от этих двух гнилых цивилизаций удастся только в подземном ангаре, где героиня откроет со страшным скрипом дверь секретного контейнера, а там… новенький Bentley (зал аплодирует чувству юмора режиссера).

Помимо этих Сцилл и Харибд, существует третья сторона – это те, кто за стеной, то есть "нормальный" мир, который медленно, но верно за двое суток начинает агонизировать от пришедшего заново "Жнеца". Но не вирус там главное зло, а правительство, которое вот-вот превратится в британский ГКЧП.

Маршалл снял не столько страшное, сколько дико интересное кино. И тут верны и слово "дикое", и слово "интересное". Если в "Спуске" почти весь фильм ничего не было видно, так как девушки потерялись в темной пещере, а если и видно, то только то, что режиссер считал важным: как пробить трубой насквозь головы сразу двоим людям или как убить монстра своей собственной оторванной конечностью, то в "Судном дне" всё очень наглядно. Даже видно, что это не низкобюджетный ужастик, а настоящий экшн, ураганный и беспощадный. С дорогими спецэффектами и летающими Bentley. Странно, что, несмотря на название, никто еще не додумался сделать игру "Doomsday" (хотя, возможно, она и существует), ведь все факторы для её создания прямо на экране. И даже прямой намек на продолжение имеется.

Говорят, что режиссер сильно ругался, когда узнал о существовании "28 недель спустя" и еще больше расстроился по поводу более чем успешного выхода "Я – легенда". Но сути это не меняет. "Судный день" - это не совсем апокалипсис, но и не бездумные человеческие ошмётки "Хостела". Это "Кровищщща now". Точнее, послезавтра.