Путешествия муллы Ходжи Насреддина привели его как-то в одну деревню, знаменитую тем, что ее жители очень хорошо умели считать. Насреддин остановился в доме одного крестьянина и на другой день обнаружил, что в деревне не было колодца. Утром в каждом дворе навьючивали кувшинами для воды одного-двух ослов, гнали их до ручья, что в часе пути от деревни, наполняли кувшины и везли их назад, расходуя на это еще один час. - А хорошо бы было иметь воду в самой деревне? - спросил Ходжа крестьянина, у которого жил.

- Ах, еще как хорошо! - ответил крестьянин. - Из-за воды я теряю каждый день два рабочих часа, потому что у меня заняты осел и мальчик-погонщик. В год получается 1460 часов, если считать осла и мальчика за одно. Если бы осел и мальчик работали это время на поле, я бы, например, мог возделывать еще целое тыквенное поле и собирать каждый год на 457 тыкв больше.

- Похоже, ты все хорошо рассчитал, - удивился Хаджа. - Но почему бы не прорыть канал, чтобы подвести воду к деревне?

- Все не так просто, - ответил крестьянин. - Посредине стоит холм, который нужно снести. Если я своих мальчика и осла вместо того, чтобы посылать за водой, отправлю рыть канал, то им, если работать ежедневно по 2 часа, понадобится на это 500 часов. Я же проживу еще всего лет 30, так что мне дешевле посылать их за водой.

- Это верно, но зачем браться за канаву одному? Ведь в вашей деревне много семей.

- Правильно, - сказал крестьянин, - нас ровно 100 семей. Если бы каждая семья выделила на два часа по мальчику и ослу, то канал был бы готов через пять лет. А если бы они работали каждый день по 10 часов, то через год.

- Почему же ты тогда не поговоришь со своими соседями и не предложишь прорыть канал вместе?

- Ну, если мне нужно обсудить с соседом важный вопрос, то я его приглашаю к себе в дом, угощаю чаем и халвой, говорю с ним о погоде и прогнозах по поводу будущего урожая, да еще о его семье, о сыновьях, дочерях и внуках. Потом распоряжаюсь, чтобы накрыли для него стол, а после еды опять чай, он спрашивает о моем хозяйстве и семье, и потом мы не спеша переходим к делу. Так проходит целый день. Так как нас в деревне 100 семей, мне придется разговаривать с 99 их главами. Ты ведь согласен, что я не могу проводить подряд 99 дней за этими разговорами, иначе все мое хозяйство развалится. Я мог бы в лучшем случае приглашать к себе по одному соседу в неделю. Так как в году 52 недели, то пройдет почти два года, пока я переговорю со всеми своими соседями. Насколько я знаю своих соседей, они все согласятся, что лучше иметь воду в деревне, они ведь умеют считать. И насколько я их знаю, каждый пообещает помочь, если и другие будут помогать. Итак, через два года мне опять придется начать все сначала: приглашать всех соседей и говорить, что остальные тоже согласны помочь.

- Хорошо, - сказал Ходжа, - но ведь через четыре года вы бы, наконец, приступили к работе. А на следующий год у вас бы все было готово!

- Тут есть еще одна трудность, - сказал крестьянин. - Ты согласен, что когда канал будет выкопан, то каждый оттуда сможет таскать воду, все равно, участвовал он в работе или нет.

- Правильно, - согласился Ходжа. - Даже если сильно захотеть, все равно нельзя прокараулить канал, учитывая его длину.

- Вот именно, - сказал крестьянин. - Каждый, кто будет уклоняться от участия в работе, получит те же блага, что и другие, но без лишних хлопот.

- Это возможно, - согласился Ходжа.

- Поэтому любой из нас, кто умеет считать, попытается уклониться. То осел захромает, то у мальчика начнется кашель, то жена заболеет, и понадобятся осел с мальчиком, чтобы привести врача. А считать у нас умеет каждый, и каждый попытается улизнуть. А так как все знают, что другие будут уклоняться, то никто и не пошлет своего мальчика или осла на работу. И рытье не начнется вообще.

- Что ж, должен признать, твои рассуждения звучат очень убедительно, - сказал Ходжа. Он еще немного подумал и вдруг воскликнул:

- А ведь я знаю одну деревню по ту сторону гор, где была та же проблема, что и у вас. Но у них вот уже двадцать лет есть канал!

- Ну да, - сказал на то крестьянин, - они ведь считать-то не умеют!