Новый фильм Александра Сокурова: элегия о Ростроповиче и Вишневской
Организаторами фестиваля «Осенняя эйфория» изначально было обещано, что его финалом будет некий сюрприз. Им и стал документальный фильм о Галине Вишневской и Мстиславе Ростроповиче. Это новая картина Сокурова из цикла "Элегия жизни". Приписка "режиссерская версия" в данном случае означает, что фильм еще до конца не завершен. Впрочем, это был не единственный сюрприз: на премьере присутствовали режиссер фильма Александр Сокуров и героиня картины Галина Павловна Вишневская, с которыми удалось встретиться корреспонденту Агентства национальных новостей.
Но прежде всего мы поговорили с куратором «Эйфории», кинокритиком Андреем Плаховым об итогах нынешнего фестиваля, проходившего с 6 по 10 октября в кинотеатре "Ролан", где было показано 5 фильмов. В программе значились: каннский лауреат "Ветер, который качает вереск" ("The wind that shakes the barley") Кена Лоуча, "Лабиринт Фавна" ("El Laberinto del Fauno") Гильермо дель Торо, "Иллюзионист" ("The Illusionist") Нила Бергера, "Сенсация" ("Scoop") Вуди Аллена и новая картина Сокурова.
- Андрей, в чем Вы видите отличие нынешней «Осенней эйфории» от прошлых "Эйфорий"?
- Этот фестиваль мы проводим уже несколько лет. Скоро будет, кажется, уже десятая «Эйфория». Почему "Осенняя"? Предыдущая была приурочена к Московскому кинофестивалю, соответственно, она была летняя. В сезонном смысле слова. Мы надеемся, что если обстоятельства позволят, если будут хорошие фильмы, то по два-три раза в год проводить этот фестиваль.
- То есть наша догадка о том, что скоро может случиться еще одна «Эйфория», верна?
- Надеюсь, что да. Следующую мы планируем провести в Рождество.
- Вы можете назвать плюсы нынешнего фестиваля? То, что порадовало Вас лично как куратора «Эйфории»?
- Смысл фестиваля в том, чтобы привлекать хорошую требовательную публику. Фильмов становится больше, люди пропускают что-то, очень трудно стало ориентироваться в этом потоке. Мы специально выбираем фильмы, которые должны скоро пройти в прокате и показываем их нашим зрителям. И в этот раз мне показалось, что публика становится стабильной, её становится больше. Несмотря на то, что одновременно в Москве проходят несколько фестивалей, мы видим, что некоторая часть публики предпочитает именно «Эйфорию».
Можно выделить то, что подбором фильмов я был доволен. Обычно это проблема. Программа должна состояться, но фильмов нет: они или еще не готовы, или ангажированы другими фестивалями. В этот раз я могу уверенно сказать, что хоть фильмов было немного, но я за них полностью отвечаю и в этот раз говорю об этом с гордостью.
- Фильм Сокурова, который завершает «Осеннюю эйфорию», было трудно привезти?
- Трудно. Во-первых, потому что это режиссерская версия, фильм не до конца доделан. Но мы с Сокуровым знакомы, дружны, и он к этому отнесся внимательно, помог решить проблемы с продюсерами, так что с этой стороны это было легко. Но с другой стороны, сложность заключалась в том, что это был определенный риск, мы первый раз показываем документальный фильм, но я надеюсь, что имя Сокурова, имена героев фильма привлекут людей.
- Известно, что Александр Сокуров не очень хорошо относится к российским фестивалям…
- Он хорошо относится к нам лично, к организаторам программы. Наверное, это главное. Кроме того, он как режиссер, как художник заинтересован в том, чтобы его фильмы показывали, несмотря на известность и славу, у него тоже есть проблемы с тем, как фильмы подаются. Все телеканалы отказались показывать «Элегию жизни. Ростропович, Вишневская». Это странно, конечно. Но, тем не менее, он согласился показать её на нашем фестивале.
На то, что фильм отказались показывать все телеканалы, сетовал и сам режиссер. По его словам, это совершенно непонятно. Тем более, что мировая премьера фильма состоялась в этом году на престижном кинофестивале в Локарно (Швейцария), где Сокурова чествовали как почетного гостя, наградив «Бронзовым леопардом» за заслуги в кинематографе.
В небольшом интервью, данном режиссером для АНН, Сокуров рассказал, что фильм не доделан с точки зрения технических деталей. С учетом того, что фильм наполнен симфонической музыкой, нужно еще проделать много работы со звуком.
- Александр, Вам пришлось путешествовать с Ростроповичем в процессе съемки фильма?
- Да, много. Мы долго снимали в Вене, в Венской филармонии. В России также велись параллельно съемки в нескольких городах.
- Как Вам удалось совместить напряженный график Мстислава Ростроповича и длительные съемки?
- Съемки продолжались несколько месяцев, и мы ездили за ним. Все происходило параллельно. Находили ниши во времени, для того, чтобы снимать интервью. С Галиной Павловной было чуть попроще, она не столь активно передвигается по миру.
- Трудно было работать с Вишневской и Ростроповичем? Они легко шли на контакт, на откровенный разговор перед камерой?
- Нет, нисколько. На съемках человек проверяется. И здесь мы поняли, насколько это прекрасные люди, расположенные, мягкие, деликатные в высшей степени. Для меня было огромной честью находиться рядом с ними, снимать их, быть с ними знакомым, быть в их квартире. Это люди как из космоса. Для людей моего поколения это поразительные фигуры.
«Поразительные фигуры» в фильме Александра Сокурова - педагог, меценат, бывшая прима Большого театра Галина Вишневская и музыкант мировой славы, режиссер, виолончелист Мстислав Ростропович – показаны как простые обыкновенные люди. С одной стороны, режиссер и пытается продемострировать, как живут "поразительные люди", с другой – сам признается, что ждет, будто что-то произойдет. Но не какое-то событие или действие - на экране происходит своего рода взрыв необыкновенной положительной энергии, которая идет от каждого жеста, от каждого взгляда героев фильма.
Пересказывать двухсерийный документальный фильм, наверное, нет смысла. Он наполнен мелкими деталями, которые составляют картину о мощных, удивительных людях. Несколько дней назад на той же «Эйфории» показывали ленту Гильермо дель Торо "Лабиринт Фавна", который так же пересказать можно только путем перечисления образов, наводнивших полу-сказку, полу-быль.
То же и здесь, только образа всего два - реальных, настоящих. в этой картине мелочах, которые очень важны. Вот Ростропович с жаром говорит о Прокофьеве и Шостаковиче, вдруг замолкает и спрашивает у интервьюера (самого Сокурова): «Водички хочешь»? Вот начало разговора с Вишневской: идет несколько минут крупного плана прославленной певицы, где она молчит, о чем-то думает – но оторваться невозможно. Вот паспорт Ростроповича, в котором нет пустого места от многочисленных виз. Или около пяти минут титров с наградами и званиями обоих героев. Или съемки "золотой свадьбы", автор перечисляет всех сидящих за столом: короли, королевы, принцы.
Но кульминацией становится вторая часть, в которой один за одним чередуются урок Примы и репетиция Маэстро в Вене. Минут тридцать идет сложнейший микс: Вишневская учит студентку петь, Ростропович играет симфонию, написанную специально в его честь. Прокофьев и Чайковский рифмуется с Пендерецки и наоборот. Удивительно, но, по словам Сокурова, в этом сложном монтаже звука и видеоряда никто из профессиональных музыкантов съемочной группе не помогал.
Фильм Сокурова не был бы «фильмом Сокурова», не неси он какую-либо "великую идею". Она высказана им в начале фильма, высказана и в конце, закольцевав, таким образом, сложную конструкцию. Он показывает лица людей, которые присутствуют на репетиции в Вене: "Европейцы. На вашей приверженности к классике только и держится Старый свет. Надолго ли?"
И парадоксальным образом эту мысль переиначивает сам Ростропович: «Когда лет через 50 будут смешанные браки, исчезнут все расы. Будет только одна раса, земляне. И тогда к нам начнут прилетать марсиане, с Юпитера, со своими марсианскими или юпитерскими паспортами. Тогда не будет ни войн, ни злобы…»
Галина Павловна Вишневская, присутствовавшая на премьере, выйдя из зала, на вопрос корреспондента о том, может ли она от себя добавить личное послесловие, ответила отрывком из стихотворения Сергея Есенина: «Жизнь моя, иль ты приснилась мне? / Словно я весенней гулкой ранью / Проскакал на розовом коне».
И добавила: «Фильм очень объемный. Даже не столько по времени, а по глубине и по материалу. То, как это все собрано – это серьезный, очень серьезный фильм. Там ведь нет ничего развлекательного. Но мне было любопытно смотреть, как это снято, как жизни перемешиваются. В то же время, возможно, сильное такое впечатление произвел этот фильм потому, что меня лично волновало то, что я видела на экране. И все же некоторые вещи меня поразили, прямо в сердце».
