У Джоанны Миллз, (Сара Мишель Геллар) неприятности. Она все время видит неприятные вещи, самой неприятной из которой является та, что в зеркале постоянно какая-то чужая женщина к ней свои руки тянет. После небольшого внутреннего расследования, благодаря которому она делает фрейдистский вывод, что во всем виновато детство, она вдруг решает ехать в Техас, город Ла Салль, чтобы посмотреть на бар красного цвета, который, кажется, ей что-то напоминает. Для русских такое желание — посмотреть на бар, который что-то напоминает — это нормально, для американских фильмов это — зачин страшной, таинственной истории.

В этой истории помимо перманентно (но обязательно неожиданно) появляющейся незнакомой, но как будто где-то виденной женщины, Джоанна Миллз будет с такой же периодичностью пробовать резать себе вены, но не попадать. На нее будут постоянно покушаться люди, похожие на Кожаное Лицо из «Техасской резни бензопилой», но без кожаного лица. С учетом того, что Ла Салль — это такое село, которое "у них" городом зовется, то еще она будет бегать из сарая в сарай, окончательно сбивая с толку зрителя, так как эти ветхие хижины неотличимо похожи друг на друга. То есть кто от кого бежит и кто за кем бежит — решительно непонятно. Но еще более непонятны мотивы, побуждающие героиню Геллар совершать нелогичные поступки. Хотя, что там — их совершает половина персонажей, которых сыграла Сара Мишель: когда страшно, они бегут в темный-претемный дом, поселяются в самой стремной гостинице, обязательно забегают в углы и прячутся под кроватями, где их непременно находят, настигают, хватают или просто пугают.

Пугают, впрочем, в первую очередь, зрителя. Зритель за тем и идет посмотреть на очередной фильм с Сарой Мишель Геллар. Некоторые — специально для того, чтобы побояться, некоторые — чтобы побояться за саму актрису, участь которой начинает беспокоить почти весь киномир, ибо ее карьера как начала развиваться с «Баффи» ("истребительницы вампиров"), так и пошло: "Крик", "Я знаю, что вы сделали прошлым летом", "Проклятие", "Проклятие 2" и прочее. И пускай она даже перекрашивает волосы (что она зачем-то сделала для "Мести"), выражение ее лица никогда не меняется.

Режиссер фильма Асиф Кападиа ничего в ней и не меняет. Прогремев (в основном для мировой критики) фильмом «Воин» в 2002 г., вероятно, он хотел доказать способность снять еще один шедевральный фильм, однако ничего для этого не делает, а только в течение всего фильма запутывает ситуацию, ничего не объясняя. До самого конца зритель будет долго НЕ бояться и НЕ пугаться, потому что будет занят вопросами: зачем кто-то куда-то бежит, куда-то звонит и что движет теми или иными перемещениями Джоанны Миллз.

В конце, конечно, произойдет трюк, но больше не из разряда подобных хорроров, а в стиле Дэвида Линча: со смещением времени и пространства и переменой мест актеров. После чего все становится на свои места: 10-летняя Джоанна ничего не боится, женщина в зеркале не появляется, куда делась 25-летняя Джоанна — не скажем.

Собственно, тем, что этот фильм ужасов совсем не ужасный, а попросту непонятный со всех точек зрения, он и отличается от остальной голливудской страшной продукции. Самое любопытное, что за 4 недели американского проката «Месть» собрала около $7млн (бюджет фильма — около $15млн). То есть, выйдя с этой недели в мировой прокат, она вполне способна "отбиться" в финансовом смысле, что может привести к появлению "Мести 2".

Но непонятно вот что: почему «Месть»? Ладно, с какой-то точки зрения и с большой натяжкой "The Return" можно и так перевести, но буквальный перевод, "возвращение", куда точнее соответствует какому-никакому, но сюжету. Хотя — да, еще одно "Возвращение" российский кинозритель бы не вынес. И еще: все-таки, зачем Саре Мишель Геллар понадобилось красить волосы? Чтобы хоть как-то оправдать отсутствие в фильме ставших традиционными мертвых японских маленьких брюнеток?